– Еще я привез вам тех людей, о которых вы просили, – проговорил майор и указал на вторую машину.

Из нее как раз в этот момент вышли Лариса Погибелова и Руслан Соболев. Вдова хозяина виллы выглядела так, словно вернулась с развлекательной поездки в горы, усталой, но довольной. Руслан же, напротив, был мрачен.

Лариса Федоровна подошла к Гурову и сказала:

– Я догадываюсь, что это вы помогли моему освобождению. Я вам очень признательна. Это был замечательный день, когда мой муж встретил вас на реке Аше и надумал пригласить к нам. И еще лучший – когда вы, Лев Иванович, сюда приехали.

– Не стоит благодарности, – ответил Гуров. – Я всего лишь сделал то, что обязан был по долгу службы. Хотя должен признаться, что в этом деле у меня имелся и личный мотив. Мне были переданы слова моего бывшего сослуживца. Он заявил, что теперь везде будет прикрываться моим именем. Знаменитый Лев Гуров ему во всем поможет. Мне это очень не понравилось.

– Лев Иванович, покажите нам, пожалуйста, помещение, где мы могли бы допросить людей, задержанных вами, и принять решение о мерах пресечения, – обратился к сыщику прокурор.

– Я думаю, для этого лучше всего будет расположиться в кабинете хозяина виллы, – сказал Гуров. – Это достаточно просторное помещение, приспособленное для проведения совещаний разного рода. Лариса Федоровна, вы не откажетесь проводить советника юстиции в кабинет? Мы с майором отправимся в подвал и приведем для допроса Гурама Качаву.

– Вы хотите начать со второго убийства, а не с первого? – осведомился прокурор.

– Да, я хочу нарушить временнýю последовательность, – ответил сыщик. – Дело в том, что ситуация с Гурамом Качавой довольно простая. Думаю, ее разбор не отнимет у нас много времени. Да, кстати, нам понадобится свидетель. – Он повернулся к Соболеву: – Руслан Денисович, вам не трудно будет пригласить садовника Романа Алексеевича пройти в дом и подождать в гостиной? Спустя некоторое время мы его вызовем для дачи свидетельских показаний.

– Пусть сержант сходит вместе с Русланом, – добавил майор. – Так сказать, для поднятия авторитета.

Таким вот образом механизм допроса был запущен. Лариса Федоровна проводила прокурора Иванова в кабинет. Спустя несколько минут туда вошли Гуров и Кондратьев, которые вели Гурама. Они усадили его по одну сторону стола, правоохранители разместились полукругом вокруг него, и работа началась.

Как видно, Гурам всю ночь обдумывал свое положение и линию поведения на будущих допросах. Сейчас он стал реализовывать эту стратегию, отрицал буквально все, не соглашался ни с одним утверждением Гурова. Тому пришлось несколько раз включать запись своей беседы с поваром, во время которой тот невольно делал кое-какие признания.

Затем был вызван для дачи показаний садовник Роман Зорин. Он рассказал о двух эпизодах, когда видел Гурама Качаву в таких местах и за такими занятиями, которые не назовешь обычными.

Повар продолжал юлить, отрицать даже очевидное. Однако его ложь стала видна невооруженным глазом.

В итоге двухчасового допроса прокурор Иванов вынес решение: гражданин Качава задерживается для выяснения его причастности к убийству Глеба Тупицына. Позже суд должен будет принять решение о его дальнейшей судьбе.

Сержант надел на повара наручники и провел его в патрульную машину.

После этого прокурор повернулся к Гурову и сказал:

– Что ж, настало время предъявить нам вашего второго подозреваемого, поговорить об убийстве Олега Погибелова. Кого мы вызовем для допроса?

– Да, Лев Иванович, давайте, раскройте ваши карты, – поддержал прокурора Кондратьев.

– Да, пора переходить к гибели Погибелова, – сказал Гуров. – Однако я с самого начала изменил бы квалификацию этого эпизода с убийства на гибель. Позже вы поймете, почему я считаю это важным. Хочу сказать, что по этому поводу ко мне этой ночью обратилась гражданка Ощепкова. Она добровольно, без всякого давления с моей стороны дала признательные показания об обстоятельствах, которые привели к смерти хозяина виллы. Ее показания я записал на диктофон. Как вы предпочтете поступить, выслушаете эту запись или захотите сами допросить Татьяну Ощепкову?

Иванов и Кондратьев переглянулись, и прокурор сказал:

– Думаю, будет правильным заслушать эту женщину. Зачем нам нужен диктофон, когда она сама здесь?

– Согласен с таким решением, – сказал Гуров.

Он выглядел бесстрастным, но на самом деле в глубине души был обрадован. Ведь диктофонная запись, прослушанная с самого начала, показала бы, что все же не сама Татьяна первая пришла к сыщику, чтобы во всем признаться. Он ее вызвал и вынудил к откровенности.

Теперь же сыщик надеялся на то, что у Татьяны хватит ума сразу встать на путь чистосердечного признания. Это поможет квалифицировать ее действия той ночью как необходимую оборону.

– Если вы не против, я сейчас приглашу Ощепкову сюда, – сказал он.

Его коллеги не возражали.

Сыщик отправился в комнату Ощепковых, вызвал Татьяну в коридор и сказал:

– Гурама уже допросили, теперь ваша очередь. Сейчас от вашего поведения многое зависит. Помните: ночью вы сами, первая пришли ко мне, чтобы во всем признаться. Вы всего лишь защищались. Стойте на этом твердо.

– А о Денисе надо рассказывать? – спросила Татьяна. – О том, чем он нас шантажировал?

– Нет, я думаю, без этого пока можно обойтись, – ответил Гуров. – Вы упомянете об этом, если ваш рассказ вызовет недоверие.

После этого он проводил женщину в кабинет. Здесь прокурор задал ей протокольные вопросы об имени, месте жительства и роде занятий, после чего попросил ее рассказать о том, что произошло прошлой ночью, когда был убит Олег Погибелов.

К радости Гурова, Татьяна держалась уверенно, на все вопросы отвечала спокойно, твердо. Она повторила все то, что говорила ночью, рассказала, как Погибелов преследовал ее еще в Москве, домогался, а Татьяна ничего не говорила мужу якобы потому, что боялась нарушить их дружбу с Погибеловым. Затем женщина перешла к событиям прошедшей ночи. Она заявила, что хозяин виллы требовал от нее близости еще в гостиной, потом приказал ей прийти туда в половине второго ночи. В противном случае он грозил погубить ее мужа. Татьяна сказала, что взяла с собой пистолет и пришла в гостиную. Она подробно описала все, что произошло вслед за этим.

Сыщик заметил, что прокурор Иванов и майор Кондратьев слушали рассказ Татьяны с явным недоверием.

Когда она закончила, Иванов спросил:

– Может ли кто-нибудь подтвердить вашу правоту? Есть ли хоть один свидетель, который может описать картину того, что произошло той ночью?

Татьяна покачала головой и сказала:

– Боюсь, что такого свидетеля нет. Мужу я ничего не говорила, он спал. Больше никого не было.

Прокурор уже открыл было рот, чтобы вынести свое заключение. По всей видимости,